Совсем скоро Полесский драматический театр вновь вернется к работе после короткого отпуска. Для пинского зрителя незаметно пролетел прошедший юбилейный сезон. Он был усеченным и несколько необычным. Но пинский зритель этого и не заметил, ведь Полесский драмтеатр все равно в полной мере реализовал все свои идеи.
Во многом это стало заслугой молодого и талантливого режиссера — Павла Маринича. В юбилейном сезоне он не только ставил премьеры, но и играл в них. Поговорили с Павлом Мариничем о прошедшем сезоне, о премьерах и планах на будущий сезон.
– Расскажите о прошедшем юбилейном сезоне. Оказался ли он удачным и завершенным?
-Можно ли считать пятнадцатилетие юбилейной датой? Думаю, что нет. Хотя мы анонсировали этот сезон, как юбилейный. И, как по мне, несмотря на пандемию, он оказался одним из удачных и плодотворных сезонов. Мы выпустили много хороших спектаклей: это и «Вий», и «Гроза», и «Мнимый больной», и «Трамвай «Желание». Это не просто названия, а пьесы, причисленные к мировой классической литературе. Не каждый театр может похвастаться таким репертуаром.
Плюс к этому в репертуаре театра были спектакли и белорусской драматургии: «Чёрная панна Несвижа», «Рагнеда», «Очень простая история», «Пусть остановится война». Вампиловская «Утиная охота» в своё время тоже наделала много шума, и она была у нас в репертуаре.
Я в театре уже шестнадцатый год, и, как по мне, это второй сезон, который мне нравится по репертуару. Первый сезон мне нравился, когда в репертуаре были такие спектакли, как «Я так хочу домой», «Раскиданое гняздо», «Он, она, окно, покойник» ,«Equus», «Гарольд и Мод», «Чёрная панна Несвижа».
Я люблю. когда в репертуаре больше классики, чем современной драматургии, мне кажется, что тогда уровень театра выше.
– Вмешалась ли эпидемиологическая обстановка в планы на сезон?
– Нет, всё, что было запланировано, осуществилось. Даже сверх того. Когда мы с художественным руководителем обсуждали планы на сезон, мы не учитывали постановку спектакля «Гроза», а он благополучно выпустился.
-Не угасал ли у вас творческий потенциал из-за невозможности постановки новых спектаклей для пинчан?
-Всё, что было мной задумано, я воплотил на сцене в этом сезоне. По плану я должен поставить две постановки в год. Иногда бывает больше, но меньше никогда не бывает. Однако, если бывают перерывы, например, спектакль на выпуске у другого режиссера или новогодние праздники, то для меня это время, чтобы можно было выбрать хорошую драматургию и замыслить интересную постановку. Не исключено и самообразование, когда можно почитать литературу по профессии, либо посмотреть спектакли коллег из других театров.
-Откуда черпали творческий потенциал в прошедшем нестандартном и усеченном сезоне?
-Я черпаю вдохновение из музыки, из литературы, из памяти прошлого, из работ коллег. Очень люблю белорусскую литературу, сказки, мифы, легенды. Я вспоминаю картинки из своего детства, например сказки, которые смотрел, когда был маленьким. В них было столько добра , столько интересных красок и образов, они были не напичканные спецэффектами, но такие эффектные.
А теперь, когда у меня у самого есть возможность ставить сказки на сцене в театре, я стараюсь делать спектакли такими же волшебными. И не важно будь это спектакль для детей или для взрослых.
-Кем вы себя чувствовали в этом сезоне в большей мере — режиссёром или артистом?
-Больше артистом, потому что я уже давно не репетировал в спектаклях большие роли. До этого роль была в «Пинской шляхте», но это было много лет назад. Потом была «Очень простая история», но там небольшой эпизод. «Тётки», тоже не большая роль. А в этом сезоне я сыграл главную роль в спектакле «Мнимый больной».
Спектакль «Мнимый больной» — режиссер или актер?
-Расскажите про спектакль «Мнимый больной». Тяжело ли было ставить классику?
-Да. Сложный был язык мольеровской пьесы, мы так уже не разговариваем. Плюс нужно было найти в комедии комические моменты. Над тем, чем смеялись в то время, сегодня зритель может уже и не смеяться и наоборот. Тяжело понять эпоху, в которой не жил, тяжело найти манеру персонажа, образ, пластику.
Ну и как по мне, то тяжело было играть возрастную роль: надо всё время себя сдерживать, не позволять молодому нутру доминировать над пожилым образом.
Вообще, когда я впервые прочел пьесу, мне она показалась очень забавной. Потом, в процессе репетиционном, я засомневался, так ли это интересно, но отступать было поздно. Долго не могли найти образы, не могли понять в каком темпе играть спектакль, не могли найти форму спектакля. Несколько раз делали перераспределение ролей, сокращали пьесу, убирали персонажей, а потом как-то всё стало получаться.
Обратились к замечательному композитору Лоре Квинт, она предоставила нам музыку. Спектакль получился музыкальным. Отшили костюмы, заказали парики, артисты уловили зерно роли и получились образы, появилась декорация, свет — и спектакль заиграл.
– Почему именно вы сыграли главную роль в этом спектакле?
-Я забыл, как это сложно, и решил, что я справлюсь с ролью лучше других. А в процессе понял, что я уже разучился репетировать спектакли в качестве актёра. Мне было сложно учить текст и распределяться. Я психовал, ругался, корил себя за такой эксперимент над собой. Но если я берусь за дело, я довожу его до конца. В конце концов, я взял себя в руки и довёл начатое.
Но для себя я понял, что сделал правильно. Ведь я вышел к артистам на сцену, посмотрел на них их глазами, а не как режиссёр, сидящий в зале и выкрикивающий невыполнимые задачи.
Я вспомнил, как это тяжело — не только репетировать, но и потом играть спектакль, бороться с волнением.
Мне кажется, что если бы руководители чаще спускались к своим подчинённым и вставали на их место, то в коллективе было больше взаимопонимания.
-Давали ли какие-то указания по ходу репетиций пьесы или полностью углублялись в собственную игру?
-Это ещё одна сложность, с которой я столкнулся — играть спектакль и режиссировать его. Обычно я нахожусь в зале и слежу за игрой артистов. Исправляю неточности, правлю мизансцены. В этом случае мы были как соучастники, я полагался на опыт артистов. Конечно, если были принципиальные моменты в мизансценах или трактовке роли, то я правил всё со сцены, полагаясь на опыт.
Когда спектакль был готов, мы просмотрели его на большом экране. На сцене натянули белый холст и видео спектакля запустили с проектора. Получилось, словно мы просмотрели спектакль со своим участием, мы же были первыми зрителями. После просмотра кто-то был собой недоволен, а я сказал, что мне всё нравится, с тем и порешили.
-Режиссёром или актёром вы в большей мере чувствуете себя этого спектакля?
-Режиссёром. Там очень много моей работы, как постановщика — музыка, костюмы, свет, декорация, парики, частично грим, танцы, пластика.
– Вы как-то заново могли взглянуть на пьесу, выступая в ней в роли актёра?
-Да, после постановки я влюбился в пьесу, в спектакль, в наш состав.
Все очень постарались для того, чтоб в это тяжёлое время, наши зрители смогли придти в театр и на два часа отвлечься от политики, коронавируса, бытовых проблем.
«Трамвай «Желание» — классика или современность?
– Поговорим про другую премьеру — «Трамвай «Желание». Почему все же спектакль переделали под современный лад?
-Пьеса была сравнительно и написана недавно, 70 лет назад, но она созвучна с нашим временем. Я подумал, что этот спектакль будет актуальным. Он уже тогда произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Сейчас, конечно, этим никого не удивишь, но тема мужчины и женщины, родственных отношений, всегда актуальна.
И, может быть в такой форме зрителю покажется спектакль ближе, ведь одно дело Новый Орлеан 1949 года и другое дело городок , скажем, похожий на Пинск в наши дни.
Да и театру проще, если используется оформление из нашего времени, не надо искать раритетные вещи.
– Здесь вы задействованы полностью, как режиссёр. Быстрее, легче ли было поставить этот спектакль?
-После Мольера мне было скорее понятнее, как общаться с актёрами, какие перед ними ставить задачи.
– Самый сложный для реализации эпизод этого спектакля?
-Сложный финал у этого спектакля. Главную героиню насилуют и она сходит с ума. Так вот момент, когда Бланш, главная героиня, прощается с сестрой, перед тем как её заберут в сумасшедший дом, был самым сложным. Мы его переделывали несколько раз. На сцене находятся все артисты и никто, даже я, до конца не понимал, что надо играть.
Это последний эпизод спектакля, я убрал весь цветной свет, который весь спектакль бил то из окон, то из дверей декорации. Получилась серая картинка — часть артистов по пьесе играет в карты, часть пакуют чемоданы, но все в ожидании приезда доктора. И вот передать эту атмосферу ожидания, когда уже в принципе финал спектакля, разыгрывать долго нечего, всё и так понятно. Но хочется ещё увидеть, как простятся сёстры, как ведёт себя насильник. Как к нему относятся окружающие, знающие о его поступке, как к нему относится его жена. Вот тут-то мы и закопались, но до конца всё равно вопрос не решили.
– Были ли какие-то ошибки на сцене во время премьер, незаметные глазу зрителя?
-Были, это есть почти на каждом спектакле. Если говорить про себя, то я на спектакле «Мнимый больной» забыл текст, потом повернулся к партнёрше и спросил, не помнит ли она мой текст. На другом спектакле, мне вдруг стало плохо, я ушёл за кулисы. Ещё был момент, когда у партнёрши отвалился нос, спал парик.
Интересные бывают моменты, когда удачно сымпровизировал, вставил свой текст, а это получилось смешно и неожиданно для партнёра, и он начинает на сцене смеяться про себя.
На спектакле «Трамвай» Желание» пропал свет на середине первого акта. Пришлось отменять спектакль и переносить его на другой день, и зрители смотрели первый акт два раза. Зачастую такие моменты незаметны зрительскому глазу, но нам есть, что вспомнить и после спектакля обсудить.
– Какой спектакль станет для вас визитной карточкой, как режиссёра? А артиста театра?
-Если в плане моей первой постановки, как самостоятельного режиссёра — «Я так хочу домой». Если в плане спектакля долгожителя — «Чёрная панна Несвижа», ведь количество сыгранных спектаклей приближается к сотне. А в актёрской карьере — «Пинская шляхта».
– Каким станет для Полесского драмтеатра и лично для вас новый театральный сезон?
-Думаю, что сезон будет сложный. После ухода артистов из театра в репертуаре осталось пока три постановки. Необходимо реанимировать репертуар, над чем мы сейчас и работаем. Поэтому скоро появятся совершенно новые постановки. А из старого репертуара пока остался спектакль «Вий», «Чёрная панна Несвижа» и «Сказка о мёртвой царевне».